Похищения и пытки украинцев российскими силовиками

Международная правозащитная организация Human Rights Watch выпустила доклад о похищениях и пытках граждан Украины российскими силовиками в Херсонской и Запорожской областях Украины. Опрошены 71 человека. Все военные преступления задокументированы и будут использованы в международном суде военного трибунала.

Ниже опубликован перевод доклада Human Rights Watch.

Украина: пытки, исчезновения на оккупированном юге

Очевидные военные преступления российских войск в Херсонской и Запорожской областях
22 июля 2022 года.

(Киев) – Российские силы пытали, незаконно задерживали и насильственно похищали мирных жителей на оккупированных территориях Херсонской и Запорожской областей, заявила сегодня Хьюман Райтс Вотч. Российские силы также пытали содержащихся там военнопленных.

"Российские силы превратили оккупированные районы юга Украины в пучину страха и дикого беззакония, — говорит Юлия Горбунова, старший исследователь Хьюман Райтс Вотч по Украине. "Пытки, бесчеловечное обращение, а также произвольные задержания и незаконное лишение свободы гражданских лиц входят в число задокументированных нами очевидных военных преступлений, и российским властям необходимо немедленно положить конец таким злоупотреблениям и понять, что они могут и будут привлечены к ответственности".

Хьюман Райтс Вотч побеседовала с 71 человеком из Херсона, Мелитополя, Бердянска, Скадовска и еще 10 городов Херсонской и Запорожской областей. Они описали 42 случая, когда российские оккупационные силы либо насильственно похищали мирных жителей, либо иным образом произвольно удерживали их, в некоторых случаях без связи с внешним миром, и пытали многих из них. Хьюман Райтс Вотч также зафиксировала пытки трех военнослужащих территориальных сил обороны, находившихся в плену. Двое из них погибли.

Цель злоупотреблений, по-видимому, состоит в том, чтобы получить информацию и внушить людям страх, чтобы они смирились с оккупацией, поскольку Россия стремится утвердить суверенитет над оккупированной территорией в нарушение международного права, отмечает Хьюман Райтс Вотч.

Опрошенные люди рассказывали, что их пытали или они были свидетелями пыток в виде продолжительных избиений и, в некоторых случаях, пыток электрическим током. Они описали травмы, в том числе сломанные ребра и другие кости, и зубы, сильные ожоги, сотрясения мозга, разрывы кровеносных сосудов в глазах, порезы и ушибы.

Бывший задержанный организатор протеста, пожелавший остаться неназванным, сказал, что российские военные избили его бейсбольной битой во время задержания. Другой протестующий был госпитализирован на месяц с травмами от побоев в заключении. Третий сказал, что после семи дней содержания под стражей он "еле ходил", у него были сломаны ребра и сломана коленная чашечка.

Жена мужчины, которого российские силы задержали на четыре дня после обыска дома в начале июля, рассказала, что похитители избили ее мужа металлическим прутом, применили к нему электрошок, повредили плечо и нанесли ему сотрясение мозга.

Описывая всепроникающий страх, один херсонский журналист сказал: "Вы не знаете, когда за вами придут, а когда отпустят".

Бывшие задержанные рассказали, что им завязывали глаза и надевали наручники на все время их содержания под стражей, а также что их держали с очень небольшим количеством еды и воды, и без медицинской помощи. Российские военнослужащие насильно переправили как минимум одного задержанного гражданского в оккупированный Россией Крым, где его заставили выполнять "исправительные работы".

В ряде случаев российские силы освобождали задержанных только после того, как они подписывали заявление с обещанием "сотрудничать" с властями или записывали видео, в котором призывали других к сотрудничеству.

Во всех случаях задержания, кроме одного, российские силы не сообщали семьям, где находятся их близкие, а российская военная комендатура не предоставляла информацию семьям, которые разыскивали своих родственников.

Законы войны разрешают воюющей стороне в международном вооруженном конфликте задерживать комбатантов в качестве военнопленных и интернировать гражданских лиц в неуголовном заключении, если их деятельность представляет серьезную угрозу безопасности удерживающего органа.

Произвольное задержание, незаконное лишение свободы и насильственные похищения запрещены международным гуманитарным правом и могут быть приравнены к нескольким военным преступлениям или связаны с ними. Пытки и бесчеловечное обращение с любым задержанным запрещаются при любых обстоятельствах в соответствии с международным правом и, когда они связаны с вооруженным конфликтом, представляют собой военное преступление, а также могут представлять собой преступление против человечности.

Для мирных жителей высок риск произвольного задержания и пыток в условиях оккупации, но у них нет реальной возможности уехать на подконтрольную Украине территорию, отмечает Хьюман Райтс Вотч. Например, журналист в Херсоне рассказал Хьюман Райтс Вотч: "У меня есть свой Telegram-канал, я в их базе, мне пришлось скрыться. Меня предупредили, что они могут прийти за мной в любое время. Я не рискую уйти, потому что я в их (черном списке)". Тринадцать уехавших рассказали о мучительных поездках через многочисленные российские блокпосты и задержаниях.

В интервью Хьюман Райтс Вотч постоянный представитель президента Украины в Крыму Тамила Ташева, которая также следит за ситуацией на новых оккупированных территориях на юге Украины, заявила, что власти Украины не могут проверить точное количество насильственных исчезновений в Херсонской области. Она сказала, что, по оценкам правозащитников, с февраля 2022 года там насильственно исчезли не менее 600 человек.

"Украинцы на оккупированных территориях переживают адские испытания, — сказала Горбунова. "Российские власти должны немедленно расследовать военные преступления и другие нарушения своих сил в этих районах, как и международные следственные органы с целью возбуждения уголовного дела".

Российские войска вторглись в Херсонскую область, на побережье Черного моря и Днепра, 25 февраля 2022 года, а 3 марта заявили, что контролируют ее столицу Херсон. Это было частью более масштабного вторжения и оккупации прибрежного юга Украины, включающего Мелитополь и Бердянск, города Запорожской области и, наконец, Мариуполь Донецкой области.

Украинские силы начали подготовку к контрнаступлению с целью вернуть себе оккупированные прибрежные районы, заявил в июле министр обороны Украины. 21 июня представитель российской оккупационной администрации заявил, что осенью планируется провести "референдум" о "присоединении" Херсонской области к России.

С самого начала оккупации российские военные преследовали цель задержания или захвата не только военнослужащих территориальных сил обороны, которые в соответствии с международным гуманитарным правом должны рассматриваться как военнопленные, но и местных мэров и других государственных служащих, сотрудников полиции, а также участников протестов против оккупации, журналистов или других лиц, предположительно обладающих информацией, связанной с безопасностью, или выступающих против оккупации.

Со временем российские силы также начали задерживать людей, по-видимому, наугад, согласно многочисленным источникам. Они также нацелились на волонтеров из числа местных жителей, которые раздавали нуждающимся еду, лекарства, подгузники и другие предметы первой необходимости, которых в Херсоне очень не хватает.

Для этого отчета Хьюман Райтс Вотч провела личные интервью с людьми в Киеве, Львове, Днепре и Запорожье, а также провели интервью по телефону.

Пытки военнопленных

27 марта российские силовики захватили, удерживали и многократно пытали трех военнослужащих Херсонских территориальных войск обороны. Командира Виталия Лапчука, его заместителя Дениса Миронова и добровольца Территориальных сил обороны "Олега" вместе с гражданским лицом "Сергеем", чьи настоящие имена не разглашаются в целях их защиты. 41-летний Миронов скончался от травм, полученных во время побоев в заключении. Тело Лапчука было найдено 22 мая в Херсонской бухте со связанными руками, а к ногам привязан груз. "Олег", пострадавший от пыток, участвовал в обмене пленными с российскими военнопленными, проведенном Украиной 28 апреля.

Денис Миронов и Олег

Денис Миронов с семьей. Херсон. 2021.

"Олег", доброволец Территориальных войск обороны, рассказал, что должен был встретиться с Мироновым и Лапчуком утром 27 марта, но, выйдя в назначенное место, не увидел их. Когда он уже собирался уходить, к нему подошли двое мужчин в штатском. Они сбили его с ног и надели на него наручники, а затем отвели за угол, где он увидел еще троих мужчин, которые, как он полагал, были агентами Федеральной службы безопасности (ФСБ) России, одетыми в форму, хорошо вооруженными и в балаклавах. Миронов и Лапчук стояли у стены, в наручниках.

Сотрудники ФСБ доставили троих мужчин в здание бывшего Управления Национальной полиции в Херсоне на улице Лютеранской, 4 (бывшая улица Кирова).

Олег рассказал, что в первый день ему завязали глаза и допрашивали 12 часов, а сотрудники били его, били током и пытались задушить полиэтиленовым пакетом. "Невозможно сказать, сколько раз меня пытали, потому что вы теряете счет времени", — сказал он. В итоге он, Миронов и Сергей оказались в одной комнате. Агент сбил Олега с ног. Он сказал, что у него сдвинулась повязка на глазах, и он видел, как агенты несколько раз ударили Миронова по лицу и в пах. С Миронова сняли штаны и избили его резиновой дубинкой. "Его тело просто превратилось в почерневшее месиво", — сказал он.

После еще одного допроса оперативники отвели Олега в подвальную камеру, где примерно через 30 минут трое мужчин принесли оторванную дверь и бросили ее на пол. Двое солдат "практически внесли Дениса (Миронова)... он был очень тяжело ранен... Опустили его на дверь. Он лег и больше не шевелился".

На следующий день мужчин отвели в другое здание комплекса, бывшее изолятором временного содержания, и поместили в разные камеры. Примерно через четыре дня Олега перевели в камеру большего размера. Он видел дату на часах агента ФСБ, в которых узнал свои. Он следил за временем, приклеивая на стену кусочки жевательной резинки.

6 апреля Олега вместе с Мироновым перевели в другую камеру.

"Денис был в плачевном состоянии... Говорил шепотом, по одному слову... не мог закончить предложение. Он стонал, не мог кашлять, было видно, что его грудь повреждена, а ребра давят на легкие. Он не мог нормально лечь... он мог только сидеть».

Российские военнослужащие раз в два дня приносили по три банки армейского пайка по 250 граммов на всех пятерых человек в камере. "Они всегда заранее забирали шоколад и мясо, поэтому нам давали только эти банки и сухое печенье", — сказал Олег. "За все это время я ни разу не видел куска хлеба. Мы все сильно похудели. Денис мог есть только яблочный пюре... Мы его кормили с ложки... 22 дня без медицинской помощи он медленно умирал".

В какой-то момент похитители Олега вынудили его и еще двоих заявить на камеру с флагами Украины и ультраправой группировкой "Правый сектор" на заднем плане, что "Территориальной обороны в Херсоне уже нет, а патриоты остались, и воевать должны все". "Позже я понял, что они разместили это видео в социальных сетях, чтобы посмотреть, кто будет оставлять лайки и комментарии (чтобы заманить людей в ловушку)", — сказал он.

18 апреля Олега, Миронова и других сокамерников перевели в Севастополь, в оккупированный Крым. На следующий день Миронова доставили в больницу. "Я почувствовал облегчение... но для него было уже слишком поздно", — сказал Олег. Олега обменяли 28 апреля.

В разговоре с Хьюман Райтс Вотч 9 июля он сказал, что семь его ребер сломаны и еще не срослись. У него сломано большинство зубов, по крайней мере шесть отсутствуют: "У меня сотрясение мозга. У меня продолжаются сильные головные боли. У нас все конечности были избиты... Вся спина, бедра, ягодицы, плечи... были синие (от побоев). У всех были разбиты почки, поэтому мы мочились розовыми".

В отдельном интервью Ксения Миронова, жена Дениса, рассказала Хьюман Райтс Вотч, что 8 апреля, после отъезда Мироновой из Херсона, ей позвонила знакомая и сообщила, что мужчина принес ей часы Дениса и сообщил, что его держат в изоляторе. на ул. Лютеранской (бывшая ул. Кирова), что у него травмы грудной клетки, он не может ходить и его приходится кормить с ложки. Миронова написала в учреждение, там ответили, что такого человека там нет. Узнав, что его перевели в Севастополь, она безуспешно пыталась получить информацию о нем из Крыма.

24 мая, по словам Мироновой, ей позвонили из николаевской милиции и сообщили, что Денис скончался в больнице. Олег опознал тело по просьбе Мироновой. Он сказал, что "дата смерти была написана зеленым антисептиком на его ноге: 23.04". В свидетельстве о смерти, выданном украинскими властями, получившими тело, с которым ознакомилась Хьюман Райтс Вотч, в качестве причины смерти указывается "тупая травма грудной клетки — гемоторакс".

Олег также сообщил, что Сергея, который был задержан вместе с ним, и двух других мужчин, один из которых также гражданский, при задержании жестоко избили, и что он видел Сергея с синяками и порезами на голове. Его освободили 5 апреля.

Смерть Виталия Лапчука

Виталий Лапчук, фото без даты.

48-летнего Лапчука не отвели в подвал вместе с остальными в день задержания. Жена Лапчука Алена, местная бизнесвумен, рассказала, что около 13:00. 27 марта она находилась в доме своей матери с матерью и старшим сыном, когда к дому подъехали три автомобиля с буквой Z.

"Мне позвонил муж и сказал: "Открой, они собираются забрать оружие». Я открыла дверь и чуть не потеряла сознание. Челюсть у него была вся черная, сломанная, сосуды глаз порваны. Его лицо было в полосах от ударов прикладом. ... С ним было девять вооруженных людей. Виталий сказал одному из них: "Ты дал мне слово офицера, что )если я сдам оружие) ты не тронешь мою семью".

Вооруженные люди отвели Лапчука в подвал, где находилось оружие. Алена слышала, как бьют ее мужа. Ее мать, по ее словам, взяла Библию и начала молиться и плакать. Когда Лапчука снова подняли из подвала, она сказала, что видела, как из его щеки текла кровь, и на основании своего предыдущего опыта работы медицинским работником предположила, что у него перелом скулы.

Вооруженные люди надели на головы Лапчука, Алены и ее сына мешки и отвезли в отделение милиции на ул. Лютеранской (бывшая ул. Кирова), где продержали несколько часов. "Они спросили меня, фашистка ли я... Я сказала им, что мой дед был евреем, а я украинка. Они сказали: "Нет такой страны".

Все это время Алена и ее сын слышали, как в соседней комнате избивали и допрашивали ее мужа. "Я сказала им, что если они думают, что он сделал что-то не так, для этого есть суды, но вы не можете просто забить человека до смерти", — сказала она. "Я не могла поверить в происходящее".

Российские военные посадили Алену и ее сына в машину и заявили, что Виталий "был террористом и будет отвечать перед законом Российской Федерации". Солдаты бросили Алену и ее сына под мост, и они пошли домой, прибыв примерно в 4 часа утра.

С 28 марта Алена искала Лапчука. Узнав об освобождении Олега из Крыма, она сказала, что искала по всему Крыму, а также в Ростове и Таганроге через своих друзей и связи в России.

9 июня патологоанатом прислал ей смс с просьбой позвонить на следующий день. "Я сразу поняла. Рыдала всю ночь, потом позвонила прокурору (ведущему дело Лапчука) и сказала: "Я этого не переживу, вызывайте (патологоанатома) сами". Позже прокурор позвонил Алене и сказал, что 22 мая, молодой человек, ловивший раков, обнаружил плавающим тело ее мужа со связанными руками, с привязанным к ногам грузом.

"Все это время я молилась, чтобы он был жив", — сказала она.

Протестующие, журналисты, активисты

СМИ сообщали о публичных протестах против оккупации в Херсоне, Бердянске и Мелитополе в марте, апреле и начале мая. Российские силы жестоко подавили некоторые, в том числе в Херсоне, применив боевые пули и ранив несколько протестующих. Двое свидетелей заявили, что российские войска целились людям в ноги; один сказал, что видел человека, которого били по ногам. Российские силы также преследовали волонтеров, которые раздавали помощь нуждающимся.

Хьюман Райтс Вотч поговорила с 9 людьми, которые организовывали протесты, участвовали в них, были их свидетелями или были волонтерами, все они были задержаны российскими войсками.

Протестующие

Херсон

29-летний Аркадий Довженко, морской биолог из Херсона, рассказал, что люди в Херсоне начали массово протестовать с началом оккупации, и он присоединился.

Я был обычным украинским парнем. Но однажды на акции я взял микрофон и сказал: "Русские, идите домой". Так они услышали мой голос... и решили, что я организатор. Потом стали приезжать российские журналисты, и мы приняли решение: мы не позволим им сделать красивую картинку для своего пропагандистского телевидения.

Довженко описал свое задержание 21 апреля:
В тот день начали бросать гранаты со слезоточивым газом. Они расстреливали людей настоящими пулями. Они целились в ноги людям. Я видел нескольких парней, которых пришлось унести, расстрелянных. На тротуаре была кровь.

Российские силовики задержали Довженко при попытке скрыться с места происшествия и с завязанными глазами и связанными руками отвели в подвал здания милиции, а оттуда в другую комнату.

Меня били дубинками, кулаками и ногами. Это длилось несколько часов... Часа через три меня снова забрали в подвал. Потом меня вернули. Они задавали мне те же вопросы. Кто организовал эту акцию протеста? Кто организовывал другие акции протеста? Они спросили меня, знаю ли я кого-нибудь в АТО (операции украинских военных и силовиков на Донбассе) и адреса других протестующих. Они также задавали мне вопросы о моей религии... сказали мне, что украинские православные христиане — террористы и ренегаты.

Российские силы удерживали Довженко в течение семи дней в наручниках и с завязанными глазами все это время, неоднократно допрашивая его каждый день. "Мне давали воду, но она была очень плохой... Кормили из своего пайка. Это было почти ничего".

Когда Довженко отпустили, по его словам, он еле ходил: "У меня было сотрясение мозга. У меня было несколько сломанных ребер и сломана коленная чашечка".

Довженко покинул Херсон в мае, но ему потребовалось три дня мучительного путешествия через многочисленные российские контрольно-пропускные пункты, чтобы преодолеть 200 километров до безопасного места в Кривом Роге.

Город в Херсонской области (название города не разглашается из соображений безопасности).

Местный муниципальный депутат из города Херсонской области, участвовавший в акциях протеста, рассказал, что примерно 7 июня российские силовики обыскали его дом, в течение двух часов избивали его бейсбольной битой и в течение 36 часов держали с завязанными глазами в камере изолятора временного содержания. импровизированный изолятор в детском летнем лагере. Его против воли засняли, заявив, что он согласился стать осведомителем ФСБ. Его отпустили через 24 часа, пригрозив задержать на неопределенный срок, если он не прекратит протестовать и заниматься волонтерской деятельностью. После того, как они еще несколько раз возвращались к нему домой, чтобы преследовать его, он бежал из страны.

"Антон", Бердянск

18 марта в оккупированном Бердянске российские силовики задержали организатора протеста "Антона" на транспортной развязке, когда он разносил помощь населению. Антон рассказал Хьюман Райтс Вотч, что его с завязанными глазами и наручниками отвезли, как он полагал, в местное отделение милиции. Российские военные спросили его, был ли он организатором протеста, и когда он сказал нет, они ударили его ботинком, сбив его с ног, а также пинали и били кулаками в течение нескольких минут. "Я сказал им, что я не организатор протеста, а просто патриот своей страны, Украины. Они сказали, что такой страны нет".

Российские силовики заставили его снять джинсы, связали ему ноги и продолжили избиение. Они применяли электрошок через зажимы, которые они прикрепили к его мочкам ушей, сначала на несколько секунд, затем до 20 секунд, задавая вопросы о протестах и его волонтерской работе. "Все потемнело, и я увидел оранжевые пятна", — сказал он. "Они взяли автомат, направили его мне в пах и сказали готовиться к смерти".

Через 90 минут его отвели в камеру, где, по его словам, он три часа кашлял кровью. На третий день содержания под стражей российские силовики завязали ему глаза и отвели на второй этаж изолятора, где заставили прочитать на камеру написанное ими заявление о том, что он организовывал акции протеста, призывая людей не ходить на акции протеста и доверять новые власти.

Предупредили, что если он не сделает запись, его сына и внука задержат. "Один мужчина держал текст, один снимал, а третий стоял за камерой с автоматом, направленным на меня. Они заставили меня прочитать ее дважды, так как первая им не понравилась". Российские силовики освободили его после трехдневного содержания под стражей.

Он обратился за медицинской помощью в связи с многочисленными ушибами, разрывами сосудов в глазах и травмами ног. 5 апреля он уехал в подконтрольный Украине город, где был госпитализирован и лечился от травм, в основном лодыжек. "Мягкие ткани были раздавлены. У меня было около 20 сантиметров опухоли под кожей и был риск гангрены. Врачи удалили опухоль, и мне сделали пересадку кожи. Я пролежал в постели 22 дня, не вставая и 18 мая меня выписали".

Журналисты и волонтеры

Новая Каховка

12 марта российские силы задержали и содержали без связи с внешним миром Олега Батурина, журналиста из Херсонской области. Батурин рассказал Хьюман Райтс Вотч, что утром 10 марта он получил сообщение, по-видимому, от своего друга Сергея Цигипы, бывшего ветерана Донбасса, с просьбой о встрече. Когда Батурин не увидел Цигипу на месте встречи в соседнем городе Каховка, он начал уходить. К нему подбежали несколько человек в военной форме: "Они кричали, чтобы я ложился на землю, надели на меня наручники и натянули капюшон куртки на голову, чтобы я ничего не видел. Они не сказали, кто они, не сказали мне, в чем меня обвиняют и почему меня похищают таким образом".

Военные отвели Батурина в местное административное здание, где допросили и избили: "Мне сказали, что бы я покончил с журналистикой и угрожали убить". Затем его доставили в Херсонское городское управление милиции, где снова допросили. "Все это время я слышал крики людей где-то поблизости и слышал стрельбу из автоматического оружия". Ночь Батурин провел в неотапливаемом помещении отделения милиции, прикованный наручниками к батарее. На следующий день его доставили в СИЗО в Херсоне, где допрашивали каждый день вплоть до освобождения 20 марта.

Цигипы до сих пор нет. Его жена Елена рассказала, что свидетели видели, как его задерживали на блокпосту. Прохожий нашел собаку Цигипы, которая была с ним в день его исчезновения, привязанной возле мэрии.

Снигирёвка

6 апреля российские силы задержали Юрия, баптистского пастора, на блокпосту в Снигирёвке Николаевской области, недалеко от административной границы с Херсонской областью, где он закупал продукты, лекарства и другие предметы первой необходимости для херсонской общины. Обнаружив в его телефоне несколько фотографий российской военной техники, сделанных в первые дни вторжения, его отвезли в карцер.

Они продержали его шесть дней в маленькой морозильной камере без электричества, с небольшим количеством еды и почти без воды. Они расспрашивали его о его участии в протестах и его роли священника в поощрении людей к протестам. Они конфисковали его машину с лекарствами и гуманитарной помощью на сумму 2000 долларов США, и, по его словам, это были 6000 долларов его собственных денег. Российские солдаты на блокпосту сказали Юрию, что его машина находится у ФСБ в Херсоне. Его отпустили при условии, что он продолжит доставлять помощь в Херсон и передавать информацию об украинских блокпостах российским силовикам.

На следующий день Юрий сбежал из Херсона с женой.

Местные чиновники, государственные служащие

В недавно оккупированных районах российские власти арестовали многих выборных должностных лиц, владельцев бизнеса, общественных активистов и влиятельных людей, в том числе мэра Мелитополя, мэра города Херсона и глав местных администраций. Ташева, представитель президента Украины, сообщила, что по состоянию на 28 июня среди 431 дела о незаконных задержаниях, возбужденных украинскими правоохранительными органами, фигурируют шесть мэров городов Херсонской области, главы трех местных территориальных администраций, 17 областных и члены местных советов, а также 43 сотрудника правоохранительных органов. Она сказала, что 162 человека все еще находятся под стражей.

Хьюман Райтс Вотч задокументированы случаи задержания или незаконного задержания членов семьи бывшего муниципального волонтера, бывшего милиционера и главы областной администрации, по всей видимости, с целью оказания на них давления. Один остается под стражей.

По словам его жены, российские силы в Херсоне задержали 36-летнего бывшего милиционера 27 мая после того, как они обыскали его дом и нашли его милицейскую форму и охотничье ружье его отца. Мужчина работал на горячей линии полиции.

Родственники мужчины каждый день ходили в военную комендатуру, но не получали никакой информации о его местонахождении. "Они сказали нам, что... что кто-то "работает над ним", — сказала его жена. В конце концов она стала ходить в СИЗО, где на 28-й день задержания ее мужа охранник принял принесенную для него продуктовую посылку. Ее мужа отпустили 12 июля. Жена не пожелала обсуждать его физическое состояние, отметив лишь наличие на нем "следов физического насилия". "Вы же знаете, как там пытают людей", — сказала она.

8 апреля российские силы задержали 16-летнего Владислава (Влада) Буряка на российском блокпосту в Васильевке, примерно в 70 километрах от Мелитополя, когда он пытался попасть в Запорожье, сообщил его отец, глава Запорожской обладминистрации. Отец уехал из Мелитополя раньше, опасаясь за свою безопасность, но сын отказался уезжать, потому что дед был болен и не мог путешествовать.

Когда солдаты проверяли документы пассажиров, один из них увидел, что Влад смотрит в свой телефон. Они потребовали его показать и нашли на нем несколько про украинских Telegram-каналов. Один из солдат приказал Владу выйти из машины, наставил на него пистолет и спросил, не застрелить ли его на месте. Военные три часа допрашивали Влада и, узнав, кто его отец, отвезли его в СИЗО в Васильевке, где держали в одиночной камере. Буряк рассказал HRW, что во время содержания под стражей его сына заставляли мыть окровавленные полы в учреждении, в том числе в пустых камерах, "где пытали украинских военных".

После того как Влад провел в заключении 48 дней, российские военные доставили его в гостиницу в Мелитополе, где он продержался еще 42 дня, но имел постоянный доступ к телефону и мог связаться с семьей. 7 июля Влада освободили.

30 июня российские вооруженные силы задержали 40-летнюю "Алину" и ее бывшую свекровь в доме бывшего мужа Алины под Херсоном, где они все проживали с момента вторжения, сообщила сестра Алины.

Сестра сказала, что, по ее мнению, они были задержаны из-за того, что Алина и ее бывший муж участвовали в Херсонской муниципальной охране, общественной полиции, созданной на короткое время после российской оккупации для борьбы с грабежами и разрушениями. Сестра сказала, что, по ее мнению, у российских сил есть список всех участников, и многие из них задержаны.

Солдаты задержали Алину и ее бывшую свекровь и заставили Алину оставить 6-летнего сына у соседки. Власти отпустили Алину на следующий вечер, но ее бывшая свекровь на момент интервью оставалась под стражей. Алина доставляет в лечебницу чистую одежду и лекарства от диабета и проблем с печенью бывшей свекрови. Она сказала, что на испачканной одежде ее бывшей свекрови есть пятна крови.

Алина сказала сестре, что, по ее мнению, ее бывшую свекровь держат до тех пор, пока в Херсон не вернется ее сын, бывший муж Айыны, который успел покинуть Херсон, и его могут задержать.

Другие насильственные исчезновения, незаконные задержания гражданских лиц

Хьюман Райтс Вотч задокументировала еще 13 случаев насильственного похищения гражданских лиц российскими силовиками, 12 мужчин и женщин, в Херсонской области. Российские силовики в большинстве случаев не сообщали семьям, где находятся их близкие, и не предоставляли никакой информации по запросам родственников. Несколько человек были избиты в заключении, а одного незаконно перевели в Крым на "исправительные работы". Родственники говорят, что никто из них не служил в армии.

Неподтверждение задержания гражданского лица или раскрытие его местонахождения под стражей с намерением лишить его законной защиты на длительный период представляет собой насильственное похищение, преступление по международному праву, а когда оно совершено в рамках нападения на гражданское население может представлять собой преступление против человечности.

Насильственно исчез

"Юрий", 43 года. г. Херсон

26 мая российские силовики задержали 43-летнего местного бизнесмена Юрия на парковке центрального рынка Херсона. Его падчерица рассказала, что 14 июля ее мать подала заявление в военную администрацию России, в которой ей сказали, что Юрий жив и что его дело находится "на рассмотрении", но не сказали, где он содержится.

По словам падчерицы, в конце июня с ее матерью связался мужчина и сказал, что он был сокамерником Юрия в импровизированном следственном изоляторе в Херсоне, и что Юрий провел несколько недель в одиночной камере, прежде чем его поместили в общую камеру. Он сказал, что Юрия планировали перевести в Крым, а затем в Ростов, в Россию, якобы по обвинению в хранении оружия.

Его жена посещала учреждение каждые несколько дней с пакетами еды и одежды, которые охранники учреждения приняли, но не подтвердили, что он там был.

"Богдан", 39 лет. г. Ивановка

Российские силовики задержали 39-летнего Богдана, заведующего складом, 29 апреля в городе Ивановка Херсонской области. Он остается пропавшим без вести. Его семья связалась с российскими оккупационными властями, но не получила никакой информации.

Его жена сказала, что бежала из города с детьми в середине марта после того, как российские солдаты обыскали их дом, допросили Богдана и задержали его на несколько часов. Соседи позвонили ей в конце апреля и сказали, что российские военные приехали к дому на двух машинах и забрали Богдана с собой. Накануне Богдан позвонил жене и сказал, что российские солдаты забрали его машину, пообещав вернуть ее.

"Дмитрий", 54 года. г. Ивановка

5 мая российские силовики задержали 54-летнего Дмитрия в Ивановке Херсонской области. Его дочь рассказала, что Дмитрий позвонил 4 мая и сказал, что поживет у соседей. Другие соседи рассказали ей, что видели Дмитрия, пришедшего к ним домой 5 мая, чтобы покормить скот, когда прибыли военные, надели на Дмитрия наручники и увели его. Соседи заявили, что дом захватили российские войска, которые ничего не знают о местонахождении Дмитрия и что "пока мы здесь, он не может прийти сюда".

По словам его дочери, Дмитрий не служил в Территориальных войсках обороны и не был ветераном войны на Донбассе.

"Степан", 49 лет. г. Олешки

Ранним утром 7 апреля в город Олешки Херсонской области домой к 49-летнему Степану, инструктору по вождению, пришла группа из примерно 10 вооруженных российских военнослужащих. Его дочь, которая позже разговаривала с матерью, сказала, что ее отец, мать и младшая сестра в это время были дома. Мужчины обыскали дом и двор, в том числе с помощью металлоискателей, заявив, что ищут оружие. Они разделили членов семьи и допросили их в разных комнатах. Солдаты называли одного из мужчин позывным "Ветер".

Они увели Степана с собой в наручниках, сказав, чтобы он принес свои документы и лекарства, сказав: "Они тебе понадобятся, так как тебе будет очень плохо". У Степана панкреатит, воспаление поджелудочной железы, остеомиелит, инфекция костного мозга, официально зарегистрирован как инвалид.

8 апреля Степан позвонил жене и дочери по отдельности из-под стражи, сообщив, что у него был панкреатический приступ, но лекарства и еду он получил и его не бьют. Его дочь сказала, что это звучало так, как будто ее отец говорил по громкой связи. С тех пор о нем никто из семьи ничего не слышал.

Подруга, действуя от имени семьи, пошла в местную военную администрацию, чтобы узнать о ее отце, сказала дочь, но не получила никакой информации. Семья также безуспешно связывалась с украинскими государственными органами и телефонами доверия, а также со следственным изолятором в Крыму.

Освобожденные

Женщина по имени Мария рассказала, что 25 июня российские военные задержали ее 30-летнего мужа, таксиста, и 19-летнего брата, курсанта военно-морского училища, вместе с двумя другими мужчинами в магазине в центре Херсона, принадлежащем свекрови Марии. Мария сказала, что камеры наблюдения магазина зафиксировали, как от 10 до 15 вооруженных российских солдат вошли в магазин, заставили мужчин лечь на пол, забрали их телефоны и надели им на головы пакеты, прежде чем увести их.

После задержания свекровь Марии пошла в местную военную администрацию, чтобы узнать о мужчинах. Чиновники не поделились никакой информацией о мужчинах и сказали ей подождать.

Мужа Марии отпустили через 7 дней, брата – через 13, остальных мужчин – через 3 дня. По ее словам, их, по-видимому, держали в подвале херсонского следственного изолятора. Силовики избивали их и не давали достаточного количества еды. Мария сказала, что ее брат похудел на 10 килограммов. Она сказала, что ее брат отправил геолокацию российских позиций украинской разведке, хотя российские военные не допрашивали его об этом. Во время допросов российские военные задавали вопросы, которые показали, что "они знали все об этих мужчинах", — сказала Мария. После освобождения мужчин она, ее муж, брат и свекровь покинули Херсон, опасаясь за свою безопасность.

"Василий", г. Херсон

Российские силовики задержали Василия в его доме 4 июля и удерживали его четыре дня. Его жена сказала, что была дома с Василием, их маленьким ребенком, и родителями Василия. Семь российских солдат вошли в дом и приказали мужчинам выйти на улицу, а женщинам — спуститься на первый этаж. Солдаты сфотографировали документы членов семьи, обыскали дом и задержали Василия.

Вечером его семья пошла в местную военную администрацию, чтобы узнать о нем, но чиновники не дали им никакой информации. Василия отпустили 8 июля. Он сказал жене, что его держали в бывшем следственном изоляторе в Херсоне. По словам его жены, российские военные избили Василия, применили к нему электрошок, били по ногам металлическим прутом, повредили плечо и нанесли черепно-мозговую травму. У него все еще есть головные боли и кошмары. По словам его жены, когда его допрашивали, русские знали о нем и его семье все.

После его освобождения российские военные сказали Василию, что вернутся, чтобы проверить его состояние через три недели. Семья бежала из Херсона, спасаясь бегством. Они понятия не имеют, за что его задержали, но Василий не служил в Территориальных войсках обороны, не участвовал ни в войне на Донбассе, ни в про украинских демонстрациях, по словам его жены. Его жена также рассказала Хьюман Райтс Вотч, что где-то в начале апреля в автомастерскую Василия приходили российские солдаты и требовали 5000 гривен (169 долларов США) за продолжение работы мастерской или бесплатный ремонт автомобилей. Жена сказала, что Василий дал им денег, и они ушли.

"Валентин", 48 лет. Чаплынка

8 июня 48-летний Валентин вышел из дома в селе Чаплинка Херсонской области, примерно в 50 километрах от административной границы с оккупированным Россией Крымом, за покупками и не вернулся. Дочь Валентина рассказала, что его мать, которой за 70, за которой он ухаживал, искала его 9 июня в местном отделении милиции, где российские оккупационные власти сказали ей, что он задержан "за наркотики", но не сказали, где именно держали его. Ей сказали, что она должна переехать в дом престарелых.

Мать ежедневно ходила в полицейский участок, и в конце концов ей разрешили увидеться с сыном. Она сказала дочери, что Валентин "весь побитый, очень худой". При последующем посещении сотрудники сказали ей, что его увезли в Крым. Российские власти освободили Валентина примерно через месяц после его первоначального задержания, 4 или 5 июля.

Его дочь рассказала, что Валентин сообщил семье, что его избили и на две недели отправили в Крым на "исправительные работы". Власти не вернули ему документы, удостоверяющие личность, и банковские карты, и запретили ему покидать село. Его дочь сообщила, что российские сотрудники якобы задержали еще нескольких жителей села 8 июня, но никакой дополнительной информации о них у нее нет.

Юридические обязательства

Все стороны вооруженного конфликта в Украине обязаны соблюдать международное гуманитарное право или законы войны, в том числе Женевские конвенции 1949 года, Первый дополнительный протокол к Женевским конвенциям и обычное международное право. На воюющие вооруженные силы, которые фактически контролируют территорию, распространяется международное право оккупации, закрепленное в Гаагском положении 1907 года и Женевских конвенциях. Международное право прав человека, включая, в частности, Международный пакт о гражданских и политических правах и Европейскую конвенцию о правах человека, применимо во все времена.

Законы войны запрещают нападения на гражданских лиц, насильственное перемещение гражданских лиц, суммарные казни, пытки, насильственные исчезновения, незаконное заключение и бесчеловечное обращение с задержанными. Также запрещены грабежи и разграбление имущества. Сторона в конфликте, оккупирующая территорию, как правило, несет ответственность за обеспечение продовольствием, водой и медицинской помощью населения, находящегося под ее контролем, а также за оказание помощи агентствами по оказанию помощи.

Третья Женевская конвенция регулирует обращение с военнопленными с момента захвата. Это включает в себя обязательства обращаться с ними гуманно во все времена. Военным преступлением является умышленное убийство, жестокое обращение или пытки военнопленных, а также умышленное причинение сильных страданий или серьезных телесных повреждений или вреда здоровью. Никакие пытки или другие формы принуждения не могут быть применены к военнопленным для получения от них какой-либо информации.

Любой, кто отдает приказ или совершает серьезные нарушения законов войны с преступным умыслом, или помогает и подстрекает к нарушениям, несет ответственность за военные преступления. Командующие войсками, которые знали или имели основания знать о таких преступлениях, но не пытались их остановить или наказать виновных, несут уголовную ответственность за военные преступления в порядке ответственности командования.

Россия и Украина обязаны в соответствии с Женевскими конвенциями расследовать предполагаемые военные преступления, совершенные их вооруженными силами или на их территории, и надлежащим образом преследовать виновных. Жертвы жестокого обращения и их семьи должны получать незамедлительную и адекватную компенсацию.


Оригинал Доклада на английском языке: Ukraine: Torture, Disappearances in Occupied South. 
Перевод на русский язык Ренат Салимов.